Полторы сотни лет назад великий русский художник поменял привычное в обществе представление военной темы в живописи. Звали этого художника Василий Васильевич Верещагин.

В 1882 году в Берлинском обществе художников проходила персональная выставка уже известного художника-баталиста Василия Верещагина. Генерал-фельдмаршал Хельмут Мольтке, глава прусского генерального штаба, с интересом осмотрел картины недавней русско-турецкой войны, а затем, сопровождаемый автором, подошел к картине «Апофеоз войны». Верещагин перевёл ему фразу, помещённую на раме картины: «Посвящается всем великим завоевателям – прошедшим, настоящим и будущим». Генерал смутился... После этого всем германским военным было категорически запрещено посещать выставку, а Александру III Мольтке посоветовал приказать сжечь все военные картины этого художника как имеющие самое пагубное значение.

Происхождение Верещагина никоим образом не предполагало обращения к живописи. Родился он в городе Череповце в семье предводителя дворянства. С детства его, как и братьев, готовили к воинской службе. Сначала Василий учится в Александровском кадетском корпусе для малолетних в Царском селе, а затем в Морском кадетском корпусе в Санкт-Петербурге. Терпеть не мог молодой Верещагин этот Морской корпус, проклинал муштру и дисциплину, но всё же считал, что должен быть не слабее других. И окончил учёбу первым по оценкам. Был даже представлен Великому князю Константину Николаевичу, который предложил: «Проси чего хочешь!». Совершенно неожиданно Верещагин попросил... отставки.

Ещё во время учебы в Морском корпусе он посещал рисовальные классы, познакомился с художниками, а отказавшись от карьеры морского офицера, поступил в Академию художеств, вызвав неудовольствие отца. Его даже лишили денежной помощи. Но остановить Верещагина, коль уж он что-то решил, было невозможно.

До 1863 года Верещагин учился в Академии, но система обучения пришлась ему чем-то не по душе, и он решил отправился в своё первое путешествие на Кавказ, где изучал быт и нравы, написал много этюдов – людей, архитектуру, животных. Через год уехал в Париж учиться у Жана-Леона Жерома – модного живописца академической школы, а по возвращении официально завершил образование в Академии художеств.

В 1867 году Василий Верещагин принял предложение Туркестанского генерал-губернатора Константина фон Кауфмана состоять при нем художником в чине прапорщика. Получил от генерала деньги на дорогу, на которые едет по Средней Азии, пишет этюды, участвует в раскопках, изучает быт и нравы жителей. В мае 1868 года он предстал перед генералом через несколько дней после взятия Самарканда, где был поражён количеством крови, раненых и убитых. Армия ушла добивать эмира, а художник остался в городе в составе небольшого отряда в 658 человек. Местные жители подняли восстание, обстановка напряженная, нападающие превосходят числом, командир ранен. Верещагин участвует в обороне, организуя атаки и выдержав несколько штурмов. Русские потеряли треть отряда, но город отстояли. Прапорщик Верещагин получил Орден Святого Георгия IV класса «В воздаяние за отличие, оказанное во время обороны цитадели города Самарканда с 2 по 8 июня 1868 года». Генерал Кауфман снял свой крест и лично приколол Верещагину.

Реалии боевых действий потрясли и изменили прапорщика Верещагина. Нет больше былого повесы, из его живописи уходят генералы на белых конях и радостные толпы жителей. Он твёрдо решил представить дело так, как оно есть в действительности.

В 1971 году художник переехал в Мюнхен, где продолжил работу над своими среднеазиатскими сюжетами, которые показал в 1873 году на выставке в Лондоне в Хрустальном дворце под названием «Туркестанская серия». В серию вошли 13 картин, 91 этюд и 133 рисунка. Художник сразу предупредил, что не продаёт свои работы, так как хочет показать выставку полностью сначала в Санкт-Петербурге, а затем в Москве.

Выставка в Лондоне имела невероятный успех, ведь впервые публика увидела другую батальную живопись. А вот в Петербурге и в Москве художник встретил иное отношение. Серия показывала не только военные события, свидетелем и участником которых был Верещагин, но и картины быта, особенности культуры месного населения (к примеру, работа «Продажа ребёнка-невольника»). Новым было всё: и техника живописи, и тематика, и содержание картин. Многие известные художники не приняли такую живопись, но справедливой оказалась оценка Ивана Крамского, определившего серию как блестящий успех новой русской школы. И это подтвердил успех выставки у публики: по крайней мере, весь тираж каталога (а это 30000 экземпляров) был быстро раскуплен.

Но вот реакция официальной России была иной, ведь от баталиста ждали триумфальных полотен с атаками, портретов военачальников. А тут – совсем не радостные, часто трагические по содержанию картины. Художника обвиняют в антипатриотизме, чуть ли не в сочувствии к противнику, что было абсолютно несправедливо. Достаточно увидеть его холсты из цикла «Варвары» – «Торжествуют» и «Представляют трофеи» с отрезанными головами русских солдат, где Верещагин ясно выразил своё отношение к этой восточной дикости, фанатизму, бесчеловечности.

Александр II остался недоволен такими работами, a великий князь Александр Александрович вообще выразил своё мнение о художнике так: «Всегдашние его тенденциозности противны национальному самолюбию и можно по ним заключить одно: либо Верещагин скотина, или совершенно помешанный человек». Сочли, что произведения скорее порочат, чем возвеличивают русскую армию, и приказали художнику убрать с выставки несколько работ. Обвинили в неправдоподобности изображения событий, свидетелем и непосредственным участником которых был он сам и видел всё своими глазами... И в тот же день после «разноса», оставшись на выставке после закрытия, Верещагин вырезает из рам и уничтожает три своих холста.

Подав рапорт об отставке, в отвратительном настроении он уезжает в Индию. Во время этого путешествия побывал в Тибете, а потом вернулся в Париж, где в своей мастерской продолжал работу. Но весной 1877 года, узнав о начале русско-турецкой войны, немедленно отправляется в зону боевых действий. Поскольку художник уже получил отставку от воинской службы, он лишь с помощью братьев смог получить место в составе адъютантов командующего Дунайской флотилией Великого князя Николая Николаевича с правом свободного передвижения по войскам, но без казённого содержания. Он участвовал в боях, а летом 1877 года на борту миноносца «Шутка» (надо же было дать такое название военному судну!) получил серьёзное ранение.

В результате неудачного лечения даже возник вопрос об ампутации ноги из-за угрозы гангрены. Спас Верещагина доктор Склифосовский. После операции художник быстро пошёл на поправку и даже участвовал в бездарном штурме Плевны, был представлен к высокой награде – Золотой шпаге, от которой отказался, как отказывался от званий и чинов. После окончания боевых действий вернулся в Париж, где создал «Балканскую серию» картин – около 30 работ, объединённых в группы по эпизодам.

Вскоре после окончания войны показал новые работы в Берлине, Петербурге и Москве. На этот раз, кажется, всё было как положено в батальной живописи: парад войск, генерал Скобелев на белом коне, приветствуемый войсками, турки разгромлены, дорога на Стамбул открыта. Но на переднем плане – трупы замёрзших русских солдат и солдат противника. Верещагин вспоминал: «Каждый день солдаты падали десятками от турецких пуль и сотнями от мороза». На раме художник написал фразу из доклада генерала Радецкого: «На Шипке всё спокойно». Это был тот самый генерал, пехотинцы которого замерзали в легких шинелях на шипкинском перевале, это они лежат, убитые и замёрзшие на переднем плане картины «Шипка – Шейново. Скобелев под Шипкой».

Штурм Плевны остался в памяти художника и по личным обстоятельствам: здесь погиб его брат Сергей, а другой брат, Александр, был тяжело ранен. Картина «Император Александр II под Плевной 30 августа 1877 года» на иностранных выставках шла под названием «Именины императора». Да, именно это событие – именины императора – определило дату атаки Плевны, а не расчёты генштаба. Атака была подготовлена плохо, штурм провалился, армия перешла к блокаде крепости. В ходе погибли два генерала, 295 офицеров и 12 471 солдат.

Самый большой скандал разразился из-за картины «Побеждённые. Панихида по убитым», с отрезанными головами русских солдат. Чего только не услышал Верещагин: шарлатанство, самооплёвывание, историческая неправда – и это снова о том, что художник видел своими глазами. Не смогло изменить мнения даже появление на выставке того священника, который провёл панихиду. Верещагин был верен себе: «Я всегда буду писать то и только то, что сам нахожу хорошим, и так, как сам нахожу это нужным». Выполнив ещё три картины серии и не дожидаясь обещанных ему кар (а ведь даже о Сибири поговаривали), Верещагин уезжает в Палестину.

Как подсчитали исследователи, Василий Верещагин побывал в 66 странах. От каждой страны остались картины – архитектурные памятники, люди в национальных одеждах, сцены жизни. Верещагин возражал против того, чтобы называться художником-баталистом. Его многочисленные зарисовки Востока дают не меньше оснований назвать его художником-ориенталистом. Немецкий критик Е. Цабель в 1900 году писал о Верещагине: «Этот может всё».

Непростой была поездка в Индию: и настроение ни к черту после ругани на выставке, да и смотрели на бывшего моряка с опаской как на возможного шпиона. Но ничего такого в его живописи нет, есть только желание увековечить увиденную красоту. После русско-турецкой войны художник заканчивает «Индийскую серию», это 139 картин и этюдов. 75 из них купил Павел Третьяков. В Петербурге выставку этой серии посетили 200 тысяч человек. То, что не купил Третьяков, попадет на аукцион уже в ХХI веке. В 2014 году на аукционе Christie’s «Жемчужная мечеть в Агре» была продана за рекордные для Верещагина более 6 миллионов долларов. А в 2011 году на аукционе Sotheby’s продана более чем за 2 миллиона фунтов стерлингов картина «Тадж-Махал. Вечер». Можно вспомнить еще хранящуюся в мемориале Виктории в Калькутте картину Верещагина 1876 года «Въезд принца Уэльского в Джайпур в 1876 году» как самое большое полотно в Индии, написанное маслом, - не знаю, внесена ли она в книгу рекордов Гиннеса.

Таков был художник Василий Верещагин, изменивший батальную живопись. Его картины о войне – это, по сути, картины против любой войны, против убийства, против жестокости, картины, в которых нет победителей и побеждённых.

А ведь в 1901 году Василий Верещагин мог получить Нобелевскую премию мира, когда её собрались присвоить в первый раз. Но не сложилсь из-за того, что процедура ещё не была разработана. Случись это, и был бы блестящий пример, ориентир для будущих соискателей.

Война последний раз вошла в жизнь Верещагина, вошла, чтобы оборвать эту жизнь – война с Японией. Художник находился на броненосце «Петропавловск» вместе с адмиралом Степаном Макаровым. 13 апреля 1904 года на внешнем рейде Порт-Артура броненосец подорвался на мине и через две минуты затонул.

Мир будет помнить замечательного живописца, боровшегося против войны своим искусством. Он по-прежнему интересен, его всё так же внимательно смотрят на выставках и в музеях.